21.01.1858 р.

Ігор Лиман

9-го Января. Бердянск по преимуществу существует только для отпускной торговли. Прошлаго года она шла в Бердянске очень вяло не смотря на то, что все и торгующие, и не торгующие ожидали, что она должна бы быть гораздо оживленнее 1853 года. Конец зимы 1856 – 1857 года, т. е. Январь и Февраль месяцы, хотя и были морозные, но снегу почти вовсе не было; весною же до Мая месяца очень мало было дождей, и всходы посевов были так слабы и не надежны, что с весны, кажется, не обещали ничего хорошаго. Пшеница ранняго посева не шла в рост по причине сухости почвы, а кто опоздал посеять заблаговременно, у того поле было с весны так черно, как бы на нем вовсе ничего не было сеяно. Все хозяева, испытав уже неудачу в посевах 1856 года, крепко опасались, что то же самое, если еще не в худшем размере, повторится с посевами и в 1857-м году. Цены поднялись на все неимоверно! Пшеница, после 14 рублей 1856 года, держалась высоко в цене — по 11 руб., льняное семя — по 11 р. 50 к. сер. за четверть, кожи сухия, невыделанныя — по 7 р., сало — по 4 р. сер. за пуд; все ожидали совершеннаго застоя в торговле, или, еще хуже, разорения при таких огромных ценах, почти превышавших цены заграничныя. Между тем с начала Мая месяца начали перепадать благотворные дожди, и это, при теплой погоде, не только поправило всходы ранняго посева, но, к удивлению всех, ускорило рост и поздних посевов, которые в скорости поравнялись с первыми. Тогда все ободрились — и надежда на хороший урожай развеселила всех. Рост хлеба шел чудесно и, следовательно, ожидаемому урожаю могло помешать какое либо особенное, Богом ниспосланное, несчастие, напр. град, непомерные дожди не вовремя и т. п.; но уже вреда для хлеба от засухи не боялись — хлеб даже и налился благополучно! Дозревание хлеба тоже шло успешно при самой благоприятной к тому погоде, и цены стали немного упадать. Все лето в разных местах шли довольно часто дожди, способствовавшие этому дозреванию; только бывшие уже во время уборки хлеба отчасти мешали успешному сбору и даже навели какой то грустный, панический страх и на производителей, и на покупателей. Страх потерять зерно через подмочку охватил производителей, но оно не потеряло доброты и своего достоинства — дожди мешали более молотьбе и подвозу хлеба. Удостоверившись в ожидаемом обилии хлеба, отправители стали с нетерпением ожидать сведений о степени урожая за границею и надеялись, что требования на высылку хлеба не замедлят. Но увы! Ожидания и надежды не оправдались. Сведения об урожае за границею получались для негоциантов самые неблагоприятныя. Хлеб во всех местах родился там в изобилии, и цены на него за границею стали сильно упадать так, что даже сравнялись с нашими ценами. Это озадачило отправителей и отняло у них надежду на отправку хлеба, потому что цены здесь на хлеб держались твердо не смотря на то, что урожай был так силен, что если бы многие хозяева не вынуждены были ограничить свои посевы, не будучи в состоянии, чрез ужасающую дороговизну, покупать семена, то хлеба собрано бы было более, нежели в урожай 1853 года. Причина, почему цены на хлеб, справедливо возвысившиеся в прошлом году от плохаго урожая, держатся и ныне между сельскими хозяевами и продавцами так упорно высокими, очень простая: продавцам хлеба, сельским хозяевам и скупщикам для перепродажи, видно, показалось не худо, или просто понравилось, вместо прежних 5, а много 6 рублей за четверть — как было до войны —– получать по 14 рублей! Они предполагали, что требования хлеба за границу будут сильны по прежнему, и вовсе забыли принять в расчет, что и за границею может же быть урожай на хлеб не хуже здешняго. При том же видя, что некоторые из негоциантов, запродав хлеб в ожидании урожая и понижения цен или нафрахтовав корабли, должны были грузить из необходимости, не взирая на цену, за какую покупали пшеницу, полагали, что и все купцы будут покупать за подобныя же цены, и потому с упорством отказывались от понижения цен, но за то, кажется, все жестоко в том ошиблись, хотя теперь и раскаиваются! Покупки хлеба приостановились, а грузились более другие продукты, обещавшие выгоднейший сбыт, как то: сало, кожи, шерсть, ячмень; пшеницы же осталось много непроданной. Производители и продавцы много от того потеряли! Я знаю некоторых, которые удерживались с продажею, ожидая еще большаго возвышения цен, и без того уже необыкновенно высоких, и которые за то жестоко наказаны: за что они могли взять по 13 руб., за то теперь вряд ли возьмут и по 10! А что же будет, если Господь благословит и в этом году таким же урожаем, как и в прошедшем (что ведь очень возможно); куда же они сбудут свой хлеб и по чем им придется им продавать его, имея большие запасы непроданнаго от прежняго урожая?

В навигацию 1857 года кораблей иностранных приходило к Бердянскому порту всего 275; из них: отошло за границу без груза 2; в другие Российские порты для приискания фрахта 33; осталось здесь на зимовку 13, с грузами же отошло за границу 227. Много грузов куплено здесь шкиперами на собственный счет. Иные из негоциантов, видя, как упорно высоко держатся здесь цены на пшеницу, — главный здешний отпускной продукт — тогда как за границею цены вдруг упали, и не желая понести убытков, воздерживались от покупок, и сделали очень благоразумно: они не заработали, но за то ничего и не потеряли, тогда как другие, надеясь на понижение здешних цен, запродали значительные грузы пшеницы и льнянаго семени по пониженным, по их предположению, ценам, и за тем, вынужденные грузить присланные за грузами корабли, переплачивали на продуктах и понесли большие потери. По той же самой необходимости и по тому же ошибочному расчету часть грузов делалась еще и теми из негоциантов, которые заблаговременно зафрахтовали корабли. Корабли пришли, а цены на пшеницу все таки были высоки, и купцы грузили их подсобными статьями отвоза: салом, кожами и т. п., и тоже должны были потерпеть убытки; продавцы и в этом случае не упустили воспользоваться подобною необходимостию и продавали свои продукты с большою для себя выгодою; так, напр., цены на семя льняное доходили осенью до 13 ½ руб. сер.; кожи — до 8 1/4 руб. сер.; сало — 4 ½ руб. сер.; шерсть простая — до 7 ½ руб. сер. и испанская — до 16 руб. сер. за пуд, между тем как в то же время цены на все эти продукты за границею сильно понизились. Причиною к понесению потерь многими из здешних негоциантов не мало послужил и всемирный денежный кризис, всех последствий котораго никто еще и теперь не может с точностью определить. Много товаров, посланных отсюда на свой счет, осталось не проданных или потому, что не было покупателей, или же за них давали цену с видимым убытком, так что хозяева вынуждены были оставить товары в разных местах на складе до более благоприятных обстоятельств.

На 227 кораблях, отшедших за границу с грузами от Бердянскаго порта, вывезено российских продуктов:

Пшеницы 203.168 четвертей.

Семени льнянаго 62.539 четвертей.

Семени сурепнаго 11.392 четверти.

Сала скотскаго 132.434 пуда.

Кож невыделанных 88.777 пудов.

Тоже соленых 4.934 пуда.

Шерсти овечьей 42.751 пуд.

Костей скотских 13.000 пудов.

Пеньки не чесанной 3.984 пуда.

Масла коровьяго 1.712 пудов.

Шкур заячьих 407 пудов.

Солонины 2.183 пуда.

Муки крупчатой 500 пудов.

Ценность отпуска составляет всего 4.776.002 рубля серебром. Фрахты в течение всей навигации были не высоки и держались в следующей цене: в Марсель от 3 1/4 до 4 1/4 франков за шаржу, и от 55 до 65 шиллингов за квартер в Лондон.

В настоящее время всеми покупок не делается, потому что требований и заказов из-за границы вовсе нет и, вероятно, не будет их много до времени, пока поправятся денежныя обстоятельства.

Навигация при Бердянском порте, начавшаяся с 18-го Марта, кончилась 28-го Ноября, следовательно, продолжалась 8 месяцев и 10 дней.

В настоящее время в Бердянске находится на складе: пшеницы более 53 т. четвертей, семени льнянаго до 8 т. четвертей, сурепы 5.000 четвертей, сала скотскаго до 20 т. пуд. и кож скотских 3.500 пуд. Цены на эти продукты существуют ныне: пшеница от 7 до 7 р. 75 коп. сер., семя льняное от 10 до 11 руб. сер., сурепное от 4 ½ до 5 руб. сер. за четверть, сало от 4 р. до 4 р.10 коп. сер. и кожи от 7 до 7 1/4 р. сер. за пуд. Конечно, эти склады слишком незначительны, но хлеба много есть в запасе в здешней околице.

Что касается до торговли по привозу иностранных товаров, то она, со времени учреждения здесь первоклассной таможни и по сю пору, надлежаще не установилась и не развилась. Уже выше упомянуто, что Бердянск существует, по преимуществу, для отвозной торговли — это, так сказать, его специяльность, — а потому и товары привозятся сюда из-за границы на приходящих оттуда кораблях для потребностей города или для сбыта в окрестных колониях; покупателей из дальнейших мест, как это бывает в Таганроге, еще вовсе нет. Покупатели не являются сюда, как в Таганрог, от того, что не надеются найти здесь все, что нужно; товары привозятся сюда только те, которые можно сбыть удобно на месте.

Вот цифры привоза в навигацию 1857 года:

Кофе 4.383 пуда.

Винных ягод 323 пуда.

Масла деревяннаго 1.916 пудов.

Мебели разной 459 пудов.

Мрамора в деле 478 пудов.

Табаку Турецкаго в листах 341 пуд.

Рожков Турецких 1.002 пуда.

Посуды фаянсовой 121 пуд.

Пшена сарачинскаго или рису 191 пуд.

Сельдей соленых 115 пудов.

Орехов разных 1.587 пудов.

Апельсинов и лимонов 566.895 шт.

Монеты в золоте и серебре на 94.402 р. с.

Вся ценность привоза товаров и монеты составляет сумму в 209.233 руб. серебром.

Продажныя цены на главнейшие привозные товары были следующия: кофе продавался от 8 р. 75 коп. до 9 р. 25 коп сер.; масло деревянное: лучшаго сорта, т. е. прованское, до 13 р., простое от 8 до 9 р. сер. за пуд, а из мебели, стулья от 40 до 100 руб. сер. за дюжину. Привоз незначителен, но существование Бердянска тоже еще недолговременно; можно, впрочем, надеяться, что привозная торговля со временем разовьется и здесь в лучшем виде, а особенно если явится здесь кто либо с значительным капиталом, кто бы мог и хотел заняться выписыванием из за границы разнообразных товаров и не затруднялся бы выдерживанием их, чтобы продать их для себя с выгодою.

Хотя говорить о погоде — уже давно избитая тема, однако же сведения о ней за весь прошедший год я считаю вовсе не излишними. От погоды зависит урожай хлеба, а от урожая оживляется торговля. Итак, погода здешняя в 1857 году вполне благоприятствовала изобильному урожаю всех продуктов земли. Хлеба, фруктов, овощей было более нежели достаточно, и если бы не упорство продавателей, желавших поддерживать дороговизну, то последние два продукта продавались бы ни по чем. Начало зимы 1856 – 1857 года, до половины Января, было безморозное, туманное и дождливое; в половине Января пришел сюда из Керчи барказ с рыбою. Но за то с 21-го Января и до 18 Февраля зима взяла таки свое! Морозы стали постоянные и доходили до -140 Р. Оттепель началась около половины Марта, и 18 числа открылась навигация. Апрель был теплый и простоял вовсе без дождя, а 19 и 20 числа жара в полдень доходила до +180 Р. в тени. Но как земля была довольно влажна от зимних дождей, то бездождие в Апреле только замедлило рост хлеба, что, впрочем, поправили теплые дожди, начавшиеся в Мае и не перестававшие падать все лето, до Сентября месяца. Последние, правда, мешали несколько обмолоту хлеба, чрез что запоздал и подвоз его в город, но зерна не испортили, а только заставили тех, кто нуждался в рабочих, несколько переплачивать за поспешную уборку противу обыкновенной платы, существующей в урожайные годы. Первый гром был 25 числа Мая, а 4 Июня, при сильной грозе с дождем и громом, замечена была сильная фосфоризация на море. Ввечеру море просто горело и дымилось, как след фосфоровой спички в темноте. Вид был прелестный, поразительный. Это продолжалось несколько дней, и тучи в эти дни были черныя, густыя и ходили очень низко. Первый мороз был 7 Октября; но пред тем, еще в Сентябре, 10 и 15 чисел, были уже ночные приморозки, и вода на дворе замерзала. Первый снег выпал 30-го Октября. Весь Ноябрь и Декабрь снегу было очень мало, и только в Январе настоящаго года при морозах снег падал несколько раз, и говорят, что в поле прекрасная санная дорога, хотя в городе ездить на санях не совсем удобно. Ветры господствующие были С В., в течение года 160 дней были с этим ветром. Сравнивая иногда состояние температуры здешней с Петербургскою, я давно уже замечаю интересную разность температуры в зимние морозные дни: напр., 18 Декабря здесь был мороз в 100 Р., а в Петербурге — только -10, и это случается довольно часто, а иногда морозы здесь и там бывают почти одинаковые. Море Азовское, почти не замерзавшее в 1856 году, в зиму 1857 – 1858 года замерзло 2 Декабря и стояло покрытое льдом до 23 числа; но потом сильным С В. ветром большая часть льда унесена в море, и теперь рейд здешний то покрывается наносным льдом, то очищается от него на большое пространство. Вот замечательное происшествие, случившееся на нашем рейде: 12 числа Декабря, когда уже рейд покрыт был льдом, пришло сюда из Керчи Голландское судно «Райне Арендика» под управлением шкипера А. Пуле для принятия груза. В Керчь оно пришло из Константинополя. Шкипер, по неблагоразумию, не захотел зазимовать в Керчи, где его остерегали, что уже рейд Бердянский покрыт льдом и идти туда в настоящее время опасно и безполезно, и отправился в Бердянск, но, найдя рейд замерзшим, простоял несколько дней у Маяка; несколько дней спустя судно это льдом же втянуло довольно далеко внутрь рейда и оно, окруженное льдом, остановилось по крайней мере в версте от берега и при тихой погоде простояло там во льду до 23 числа, а когда в этот день лед тронулся, то и судно льдом унесено, и положительного сведения нет, где оно теперь находится. Говорят, что его видели недавно в море, носимое вместе со льдом. Хорошо еще, если неблагоразумие шкипера будет наказано только подобным путешествием во всю зиму; но может случиться и худшее — судно может и вовсе погибнуть, если лед нанесет его где либо на мель.

О каботажном судоходстве при порте Бердянском можно сказать только то, что следы нашествия неприятеля и разорения, претерпеннаго от того здешними судохозяевами, почти уже изгладились. Со времени прекращения войны и заключения мира много судов построено вновь, а также довольно приобретено покупкою из числа иностранных маломерных судов, приходивших к порту в 1856 и 1857 годах, и теперь считается уже 52 судна, принадлежащих Бердянским судохозяевам. А потому то движение каботажнаго судоходства в этом году усилилось противу прошлаго года; потребности на рейде для подвоза грузов достаточно удовлетворяются, а фрахты не велики и выгодны для грузителей.

Что сказать о нашем городе и о нашей общественной жизни? Город наш торговый, а потому летом преобладающий элемент — иностранцы; все вообще заняты торговлею, и общество наше собирается только в праздничные дни для прогулок в нашем богатом растительностию и прекрасном по тени и удобству городском саду. Других развлечений летом бывает мало, да и для торгующих они тогда неудобны. Впрочем, эти развлечения иногда нечаянно случаются и летом; напр., с половины Августа и до конца Октября прибывшая сюда труппа актеров, под управлением г. Маркова, имевшая несколько замечательных персонажей, давала представления на нашем маленьком, но довольно удобном театре, и доставила много удовольствия. Особенно все интересовались игрою теперешняго любимца Одесской публики, г. Зверева. Театр почти всегда был полон. Потом была также, хотя на короткое время, труппа отличных артистов-акробатов под управлением гг. Милоти и Сабека; она дала только несколько представлений. Осенью была и труппа вольтижеров. Наконец, в Октябре был здесь проездом известный и в Одессе г. Мориц Гешелес и дал несколько своих оптических представлений, но они, кажется, не всем понравились. Но за то теперь, от самаго праздника Рождества Христова, начались танцовальныя собрания, устроенныя старанием общества негоциантов. Балы и рауты бывают довольно часто, и на них время проводят весело так, что можно надеяться, что время до начала поста пролетит и приятно, и скоро.

Владимир Сериков.

Одесский вестник. — № 8. — 21.I.1858. — С.29 – 30.