Начальство

К.А.Баханов, И.И.Лыман

В.К.Крыжановский трепетно относится к особе императора, к самодержавной форме правления, ни словом не выказывая тени сомнения в ее целесообразности, не допуская ни малейшей критики существующей системы. Он близко к сердцу воспринял известие о покушении на Александра ІІ в Летнем саду 4 апреля 1866 г. В Бердянске об этом стало известно спустя два дня, 6 апреля:

«Сегодня внезапно получена депеша Начальником Города от Начальника Губернии, что Господь избавил Царя Нашего от выстрела, пущеннаго у него схваченным уже злоумышленником… Сегодня же отслужено было в 5 часов вечера благодарственное молебствие Господу Богу. Церковь была полна народом и женским даже полом». На следующий день в Соборе вновь служили «молебен благодарственный».

9 апреля В.К.Крыжановский записал:

«В память этого невыразимого щастия, общество Бердянское заказывает образ Св:Александра Невскаго с серебронной рызою в Собор наш…Благословы Господи, – и защитай своей Святой десницей Такого добраго Монарха».

Не менее восторженная запись сделана автором 17 апреля 1866 г.:

«Сегодня, по-случаю дня Рождения Государя Императора было молебствие под открытым небом около Церковной площади, с коленоприклонением. – Площадь была покрыта народом молившемся за Царя, спасеннаго Святою десницею от руки гнуснаго злодея. – Это уже народ знает и тем еще пламеннее молился. После молебня было угощение войску и народу по чарки водки, по куску хлеба и жареной говядины. – Этакой праздник народной, я в первой раз вижу; честь и слава нашим русским Гражданам, так радостно ознаменовавшим этот великий день».

Хотя справедливости ради, надо отметить, что годом ранее, в 1865 г., В.К.Крыжановский, скрупулезно отмечавший все более-менее значимые события городской жизни, даже не упоминает о дне рождения императора. Лишь «предотвращенная трагедия» 4 апреля 1866 г. заставила бердянцев проявить свои горячие чувства к высочайшей особе. В дневниках 1870 г. автор вновь не вспоминает о дне рождения Александра ІІ, а 4 апреля записывает: «День, который вся Россия празднует, память благодати Божией, избавления жизни Государя Императора от направленнаго на Его выстрела в С.т.Петербурге в 186 году» (конкретный год уже не называется). В.К.Крыжановский упоминает и о том, что Александр ІІ посещал Бердянск, будучи наследником престола, и останавливался в доме Н.С.Кобозева. Бывал в городе с визитом и Великий князь Константин Николаевич (2 марта 1866 г.).

Из царственных особ, помимо Александра ІІ, В.К.Крыжановский упоминает в дневниках Петра І и Александра І. Петра І он называет в связи с совпадением дня рождения внучатого племянника и крестника Володи Богаевского с днем рождения императора, в чем видит знаменье свыше (30 мая, 15 июля 1865 г.). Это еще раз подчеркивает отношение автора дневника к неординарной исторической личности. Имя Александра І покрыто ореолом святости отца-основателя города, «который, в 1825 году, по приезде в Таганрог, удостоверившись, что Таганрог плохой порт для погрузки, повелел ему [Воронцову. – Авт.] выбрать на Азовском море самое выгодное место для хорошаго порта» и только неожиданная его кончина «остановила Воронцова на некоторое время привести в исполнение волю покойнаго Императора» (19 марта 1865г.).

Очевидно, единственной особой царской фамилии, которую воочию мог видеть титулярный советник, был наследник Российского престола, атаман всех казачьих войск, великий князь Николай Александрович, посетивший Бердянск в 1863 г. Город его встречал торжественно и почтительно, празднично иллюминированный (16 марта 1865 г.). Визит князя произвел на бердянцев неизгладимое впечатление, что дало основание В.К.Крыжановскому записать о великом князе как о человеке, «обожаемом Всей Россиею» (13 апреля 1865 г.). Тем горестнее была воспринята горожанами весть о его кончине в Ницце. В городе была проведена панихида (16 июня 1865 г.).

В.К.Крыжановский, возможно, никогда не видел царя и потому воспринимает его как символ государственной власти, нечто данное свыше для сплочения русского народа. Гораздо ближе титулярному советнику окружающие царя чиновники первого эшелона власти николаевских времен: Д.Г.Бибиков, с 1837 г. – генерал-губернатор Юго-Западных губерний Российской империи, в 1852-1855 гг. – министр внутренних дел, и М.С.Воронцов, в 1828-1844 гг. – генерал-губернатор Новороссийский и Бессарабский, в 1844-1854 гг. – наместник и главнокомандующий войсками на Кавказе. Василий Константинович имел личную встречу с Дмитрием Гавриловичем Бибиковым в 1833 г. во время службы в Департаменте внешней торговли, директором которого тот был. В дневниках за 1870 г. он упоминается дважды: 2 марта автору явился во сне с орденом Владимира на шее и подарил бриллиантовые часы А.И.Богаевской (сестра жены); 18 марта в связи с некрологом в «Сыне отечества» титулярный советник вспоминает о том, что «сам он принял меня и в 1833 году дал мне должность Надзир: Мариупольской таможной заставы. Добрый начальник».

В отличие от упоминаний о Д.Г.Бибикове, имя М.С.Воронцова встречается гораздо чаще. Можно сказать, что его образ проходит через все повествование и служит связующим звеном в выстраиваемой автором логической цепочке: Александр ІІ, идейный вдохновитель постройки Бердянского порта – М.С.Воронцов, инициатор и организатор строительства – В.К.Крыжановский, исполнитель.

Для В.К.Крыжановского М.С.Воронцов является идеалом государственного чиновника, последовательным исполнителем воли императора. Имя Воронцова в дневниках впервые упоминается 22 февраля 1865 г.: именно на него ссылался в своей лекции Р.П. фон Дезин, утверждая, что Бердянский порт один из лучших на Азовском море. 19 марта 1865 г. Василий Константинович вспоминает последний приезд князя в Бердянск 4 сентября 1852 г., его речь в доме Н.В.Джурасовича о поездке Александра І в Таганрог, о попытке Воронцова купить земли у графа Толстого и о совместном с контр-адмиралом (на то время капитаном І ранга) Н.Д.Критским осмотре Бердянской косы.

«Умилительное было зрелище видеть Наместника Кавказскаго, Светлейшаго Князя, самой привлекательной наружности, маститаго старца, сидящего за обеденным столом, среди негоциантов, граждан и свиты его, как отца с своей семьей, и так мило, так просто, с такой неподражаемою откровенностию благодарящаго за делаемую ему честь, основания Бердянска, и сквозь слезы убеждающаго, что слава эта принадлежит не ему, а Александру 1-му, и что он Воронцов был только исполнитель драгоценной для его воли Возлюбленнаго Монарха».

23 марта 1865 г. записано, что Зеленая улица названа князем Воронцовым и написана на городском плане его рукой, 29 апреля того же года, что депутатская комиссия, направляя докладную записку генерал-губернатору о необходимости строительства железной дороги, ссылается на авторитетное высказывание князя. 26 марта 1866 г. о князе М.С.Воронцове рассказывается как о покровителе Николая Поповича – ходатая о непременном открытии в Бердянске порта:

«Воронцов, зная лично Попповича как любимца Дюка Деришелье, и как своего искренняго Гражданина Бердянского, так любил его, что постоянно уважали все его ходатайства для процветания города, о котором Попович думал более, чем о коммерции своей».

4 сентября 1866 г. В.К.Крыжановский отмечает, что сад на пустом месте был заведен генерал-губернатором Воронцовым в 1828 г., который «собственною рукою разбил места для деревьев».

Восторженно подает В.К.Крыжановский и визит Новороссийского генерал-губернатора Павла Евстафьевича Коцебу 29 мая 1865 г.: «Приезд этот так был счастлив». О самом генерал-губернаторе он пишет как об активном государственном деятеле, который прибыл на корабле на полдня в Бердянск и успел принять всех, обсудить вопросы о чумацкой и железной дороге, еще о пяти-шести городских нуждах, побывал в уездном училище и пожертвовал на библиотеку 10 руб. (29 мая 1865 г.).

Гораздо спокойнее описание приезда в Бердянск губернатора Таврической губернии 5 мая 1870 г.: «Сегодня в 10-ть часов ночи приехал Г-н Таврический Губернатор Григорий Васильевич Жуковский»; 7 мая: «Губернатор был сегодня в Бердянском училище, в остроге и в девичьей школе». Намного больший интерес вызвал у В.К.Крыжановского визит в 1875 г. нового губернатора Кавелена:

«26 мая. Сегодня в наш город приехал Таврический губернатор свиты его императорского величества генерал-майор Кавелен. Это первый приезд его губернатором». «27 мая… Сегодня город наш давал обед г-ну губернатору в коммерческом клубе…, сегодня утром он осматривал острог и больницу».

«29 мая. Заступающий место городского головы К.С.Аргиропуло сегодня давал обед г-ну губернатору». «30 мая. Сегодня в 7 часов утра г-н губернатор выехал из Бердянска и очень доволен всем. Он имеет лет более сорока, приятной наружности и добрый сердцем; лицо полное и румяное, росту среднего и довольно полненький».

Начальник города и порта князь Павел Петрович Максутов, занимавший этот пост в 1863-76 гг., в восприятии В.К.Крыжановского является хлебосолом, человеком, открытым для общения со своими подчиненными (1 января 1865 г., 5 апреля 1865 г.); радетелем о нуждах обездоленных (18 февраля 1865 г., 31 марта 1865 г.); блюстителем выполнения таможенных правил (21 августа 1865 г.); защитником и благодетелем сирот (22 августа 1865 г.); гарантом обороноспособности (январь 1865, 1866, 1870 гг.); участником всех благих начинаний в городе; человеком, умеющим поставить на место зарвавшихся чиновников (27 июля 1876 г.). По этим отрывочным сведениям, П.П.Максутов сродни лермонтовскому полковнику – «рожденный хватом, слуга – царю, отец – солдатам». 3 января 1866 г. ему было присвоено звание капитана первого ранга, что соответствовало шестому рангу «Табели о рангах» и приравнивалось званию полковника сухопутных войск или тайного советника. 27 июля 1876 г. князь был назначен Таганрогским градоначальником.

В.К.Крыжановский с почтением и особенной теплотой относился к начальнику города и порта, награждая в своих дневниках князя П.П.Максутова высокопарными эпитетами – «наш добродушнейший Начальник города и порта» (8 марта 1870 г.). Титулярный советник ежегодно посещал его на новый год (1 января 1865 г., 1 января 1866 г., 2 января 1875 г.), принимал у себя (5 апреля 1865 г., 16 апреля 1870 г., 3 января 1875 г. и т.д.), посылал поздней весной гордость своего садоводческого труда – побеги молодой спаржи (27 апреля, 15 мая 1875 г.). Возможно, и считал бы Василий Константинович Павла Петровича идеальным чиновником, если бы не грех, о котором автор поведал на страницах дневника 29 марта 1870 г.:

«Сегодня был у меня Бердянский мещанин Безчастный и сказал мне: «что он поставил в рекруты наемщика за сына своего. – Наемщик этот стал ему 600 рублей серебром: т.е.: наемщику дал 300 рублей; на обмундировки 40 руб.; Приемщику военному, командиру Бердянской Инвалидной команды Г./Стильчинский/, Доктору Владиславлев 50 рублей и Князю Павлу Петровичу Максутову, как Члену Рекрутского Присутствия 50 рублей; а Предводитель Дворянства, ни с коего неберет, т.е. Г. Лампсий; кроме означенных издержек, остальные пошли на разные другие расходы». – Так вот из этих расходов и видно, что все еще без подмазки дело нейдет и приприеме того, который идет служить за отечество. – Я не удивляюсь поведению Г-на Стильчинскаго: это поляк природный; но сердце болит за Князя и за доктора: люди русские. – В первый раз записываю грех Князя, а нельзя умолчать о таком большом грехе…»

Однако подобная запись не первая в дневниках титулярного советника. 21 января 1865 г. В.К.Крыжановский отметил: «Сегодня мне рассказывал писец Каган, что когда был он у Князя Максутова с бумагами, то видел одного старика, который ему сказал, что Князю дал 10 червонцов, а писарю его Карпушке 2 черв: и дело пошло хорошо». Автор дневников считает мздоимство делом греховным, порочащим имя человека и достойным всеобщего осуждения:

«Сегодня Бог освободил Бердянский уезд от Исправника Осипа Лагория, примернаго взяточника, который ни с чем не разставался; он перевден в Феодосию, и сегодня провожали его, но недумайте, что бы кто нибудь из граждан: он этой чести не заслужил: его проводил его Помощник Делакве, жена Делакве и Секретарь полицейского Управления Пацюк. Все поселяне благославлют час, что избавились» (28 августа 1866 г.)

Василий Константинович осуждает взяточничество, но склонен отнести его к разряду греха, нарушению норм морали, влекущему за собой ответственность перед Высшим судиею – Богом, а не как к преступлению, несовместимому с исполнением служебного долга.

По мнению В.К.Крыжановского, в чиновнике важны, прежде всего, кротость по отношению к начальству и миролюбие по отношению к сослуживцам и подчиненным. При этом он готов закрыть глаза на их отдельные проступки (возможно, потому, что и сам дважды привлекался к суду). Показательной в этом смысле является оценка деятельности уволенного со службы в феврале 1875 г. исправника Ф.Я.Колосова: «Колосов потерял место собственно вследствие вышедших неприятностей при наборе новобранцев, но чиновник достойный был своего места кроток и миролюбив» (9 февраля 1875). Встречается и такое: о Крым-Гирее – «чиновник добросовестный, бескорыстный и знающий, ту святую обязанность, которая доверена ему была от Начальства» (17 августа 1865 г.).

В этом отношении взгляды титулярного советника были типичны для того времени.

«Стоит присмотреться к общественным отношениям в наших дворянских или служебных кружках, чтобы заметить, что в понятиях о нравственности и здесь патриархальный элемент сильно преобладает или по крайней мере преобладал до сих пор над элементом государственным и гражданским, – писал в 1860 г. известный педагог К.Д.Ушинский. – Человек, умеющий себя держать прилично в обществе, строго соблюдающий вместе с тем прихотливые условия мелкой общественной честности, хороший семьянин, исполняющий в то же время внешние религиозные обряды, гостеприимный хозяин и человек, не нарушающий своего дворянского слова, честный плательщик своих долгов, сделанных на честное слово, и особенно карточных, человек, не позволяющий себе безнаказанно наступать на ногу, может наверное рассчитывать на полное общественное уважение во многих кружках, хотя бы источники его доходов были самые вредные, хотя бы его благоденствие коренилось в казнокрадстве, во взятках и угнетении собственных крестьян» [Ушинский К.Д. О нравственном элементе в русском воспитании // Пед. соч.: В 6 т. Т.2. – М.: Педагогика, 1988. – С. 42].